«КЛ»-2009: культура

За окном тихо. Льет ставший уже традиционным предновогодний дождик. Пахнет мартом, совершенно по-шмелёвски.

Родившаяся год назад компьюлентовская «Культура» — о чем она? Развлечения мы противопоставляем быту, искусство — утилитаризму, шоу-бизнес — искусству, а культуру? Культура — это все, чем занимается антроп, все, что отличает его от питека. Все, что противостоит хаосу бессознательного.

Дышать!

Как интересно — одна из важнейших сред, в которой происходит современная культура, есть пространство неокультуренное. Когда-то, в эпоху сновидений, единственной культурной средой был воздух, по которому гуляли акустические волны и электромагнитное излучение оптического диапазона. Абракадабра голосов и жестов, цветов и знаков расшифровывалась каждым на свой лад и хранилась как попало. А затем извлекалась совсем новым произведением искусства, гибла и возрождалась, меняясь, эволюционируя.

И тот же воздух был наполнен самой чудовищной мешаниной сиюсекундных и ритуальных слов, красок, звуков, движений.

Я сказала, а другой услышал
И шепнул другому, третий — понял,
А четвертый, взяв дубовый посох,
В ночь ушел — на подвиг. Мир об этом
Песнь сложил, и с этой самой песней
На устах — о жизнь! — встречаю смерть.

Теперь есть цифра. Цифра помнит, кто сказал и кто услышал. Цифра знает, кто сложил и кто пересказал. Цифра — это порядок. Цифра — это деньги.

Самым интересным в минувшем 2009-м было наблюдать за тем, как миф о цифре развенчивается, как возвращается воздух, как, косясь, постораниваются и дают ему дорогу чичиковы и государства.

С Интернетом дело обстоит ровно наоборот.

Слышать!

В 2008 году 95% музыки было загружено «нелегально», то есть без разрешения правообладателей. Едва ли в 2009-м ситуация сильно изменилась. Что делать с этим? Всех посадить и оштрафовать? Наказать кого-то одного и публично выпороть? Даже с этим не вышло: «Пиратская бухта» работает и закрываться не думает, а ее сервер отправляется в музей — мол, орудие борьбы цифрового пролетариата. Кто-то испугался, как «Мининова», и мгновенно стал никому не нужным.

Деловые салями и чебуреки начинают понимать, что Интернет и цифра — это не бумага, не пленка и даже не магнитная лента. Это воздух. Один сказал, другой услышал. И оштрафовать этого другого нельзя, ибо слушать тогда никто не будет. И говорящий останется в пустоте. Это аксиома.

Они умные, эти полукопченые, эти краковские и нью-йоркские, они торгуют только тем, что покупается. Они не хотят быть продавцами воздуха. Они знают лучше нас, что волну не поймаешь в банку и не снесешь на рынок. Но они будут хвататься за последний зубчик гурта, пока есть надежда на то, что он перетянет всю монету. А потом с достоинством отпустят и извинятся.

Вам когда-нибудь удавалось услышать Бритни ее ушами? А хотелось? Всего за $99,99!

2008-й завершился тем, что Американская ассоциация звукозаписывающей индустрии (RIAA) отказалась от судебного преследования файлообмена и его адептов (нас!). «2009-й должен стать годом, когда музыкальная индустрия перестанет беспокоиться и научится любить бомбу», — сострил Феаргал Шарки, бывший панк-рокер, а ныне глава UK Music, «безжалостно независимой» отраслевой ассоциации британского музыкального рынка. Этой бомбой стали бесплатные музыкальные сервисы, о которых еще год назад индустрия боялась подумать, а ныне активно прибирает к рукам: социальная сеть MySpace Music, равными долями которой владеют четыре крупнейших мейджора, поглощает iLike и iMeem, а Apple завтракает ресурсом LaLa и продавливает отмену DRM на iTunes.

Они, наши дорогие, любимые денежные мешки в натуральной оболочке, позволили нам просто слушать музыку и смотреть кино. И зарабатывают незаметно, исподволь, на рекламодателях, которые захотят покрасоваться на одной страничке с последним хитом. Эта схема давно изобретена и прекрасно работает на телевидении и радио. Музыкальные и киношные дельцы попытались прибрать новую медиасреду к рукам — не вышло. Они развели руками и принялись вкладывать деньги в музыкальное интернет-телевидение (Vevo, Muzu) и радио (Spotify, Qtrax, Omnifone), а также в просто интернет-телевидение (Hulu, Epix), хотя вопрос, удастся ли в самом деле на этом заработать, остается открытым.

«Компьюлента» берет на себя смелость заявить: не удастся! Безусловно, будут любители спокойной воды, которые к платным кабельным телеканалам в добавят платные интернет-сервисы, но хаотической массе будет хорошо и за пределами плотины.

И в то же время удастся! Конечно, удастся, разлюбезные вы наши эффективные топ-менеджеры-2.0! Чем больше мы скачиваем «незаконных» файлов — тем чаще ходим в магазины. Это проверено и доказано.

Конечно же, подо все это надо подвести приличную правовую базу, чтобы не было глупостей и разногласий. Пока же власти действуют по принципу барана, увидевшего новые ворота. Особенно власти китайские.

Держать!

Музыкальная и киношная индустрии мало-помалу покидают кабинеты стоматологов. Ощупывая пломбы и протезы, они понимают, что гранит интернет-хаоса крепок. Пора становиться настоящими героями и искать обход.

Но книжные и газетно-журнальные издатели все еще сверкают натуральной белизной. Глава корпорации News Руперт Мёрдок принципиально отверг кресло-качалку и клетчатый плед: «Хорошая журналистика — дорогой товар!» Его можно и нужно продавать. Ему немедленно ответил главный редактор блога TechCrunch Майкл Аррингтон: «Хорошая журналистика в Интернете никому не нужна. Хорошая журналистика вымрет. Потребитель выберет помои, потому что они бесплатны. И издатель выберет помои, потому что они бесплатны».

Оба заявления более чем серьезны и основательны. Г-н Аррингтон исходит из того, что производство качественных новостей, журналистские расследования и проч. требуют огромных затрат. СМИ, которые остаются верны старым добрым устоям, не выживут, потому что Интернет — это дворец переписчиков. Ты вложил деньги в актуальный эксклюзив, а легион малограмотных мальчиков разместил его в слегка измененном виде на своих сайтах. И выиграл ровно столько же, сколько и ты, не затратив при этом ни копейки.

Ситуация осложняется тем, что новость живет один день. Если ты не продал ее сегодня, завтра ее не возьмет никто. Ее не выложишь в свободный доступ, мечтая о том, что через год или два толпа поклонников все-таки соблазнится сиятельным компакт-диском с любимой музыкой. С нею не поедешь в мировое турне. На нее не снимешь клип, который будут смотреть десятилетиями. Как быть?

Give me back my broken night / My mirrored room, my secret life / It's lonely here / There's no one left to torture. (Из арии Руперта Мёрдока в исполнении Леонарда Коэна.)

В этом смысле Руперт Мёрдок прав, призывая газетно-журнальную индустрию, а также новостных агрегаторов объединиться и просто выпилить качественную журналистику из свободного доступа. Бесплатно — только объедки с барского стола. Хочешь свеженького и много — плати. И здесь, как в модном ресторане, шеф-повар должен уйти в тень, где пот и кровь, невидимые глазу, а к рампе на сверкающих коньках обязан выкатиться иконостас официантов. Главное — подать, обворожить.

Объединение уже началось. Ждем первых результатов эксперимента под названием Journalism Online.

И последнее. Не стоит сбрасывать печатную журналистику с космического корабля современности. Она еще многое умеет и многому научится.

Ненавидеть!

Похожая клякса нарисовалась на книжном рынке. Увы, проекту Google Books так и не дали нажать на рычаг, о котором в прошлом году мечтал счастливый Сергей Брин. Встрепенулись даже те, чьи книги уже много лет забыты всеми, включая библиотечных пауков. Хочешь оцифровать — плати.

Опасения правообладателей те же, что и «музыкантов»: если читатели смогут читать бесплатно, книги покупать никто не будет. Это очевидный вздор, который постепенно опровергается на других рынках.

Плюс, конечно, банальная жадность.

Google Books — это платформа в основном для ученых, составителей библиографий, исследователей «узких вопросов». Это очень удобная библиотека. Она должна быть бесплатной. Это дичайший позор, что в наш «просвещенный» век за подобный проект взялась частная компания, а не какие-нибудь правительства. Государства стараются наверстать упущенное, дополнить книги другими произведениями искусства, но они слишком сильно отстали. Сергей Брин придумал, Сергей Брин собрал совет директоров и раздал поручения, Сергей Брин проконтролировал. Эрик Шмидт нажал на нужные кнопки. И вот уже найдены и оцифрованы десять миллионов книг. Неповоротливое государство никогда на это не сподобится, и оно должно понимать это! Оно должно поощрять проекты, подобные Google Books, помогать с решением скользких вопросов, вырабатывать приемлемые решения, чтобы никто не был в обиде, меценатствовать и меценатствовать. Увы, западная демократия пока слишком увлечена игрой в политику.

Но дело не только в этом. Google Books — это мощная платформа для сбора информации о пользователях и для рекламы. Подобный проект в одних руках — чересчур мощное оружие против конкурентов. Единственное решение — создание совместного предприятия, объединение с другими библиотечными сервисами в единую сеть. Google никогда не пойдет на такое. И это еще одна тема, за которой мы будем пристально следить в 2010-м. Аминь.

Круговерть символов в природе: искусство — жизнь — искусство, Books — Google — Books.

Смотреть!

Цифра — это хорошо. «Компьюлента» любит цифру, когда она помогает искусству, возвращает ему краски и делает широкодоступным. И не любит — когда она заменяет искусство. Именно поэтому здесь ни слова не сказано о «3D-революции» в кино. Давайте просто посмотрим хорошие фильмы (а потом и музыку послушаем).

«В петле» (Великобритания, режиссер Армандо Ианнуччи). Современная классика. Пинок под зад надутым пошлякам-обывателям, удачно извернувшимся в политической мясорубке и вылезшим с кличем «Мы вас похороним!», чтобы быть пережеванными и погребенными ползущими следом. Ах, эта сцена с уничтоженной факсовой машиной! И блистательный Питер Капальди!

«Серьезный человек» (США, Итэн и Джоэл Коэны). Самая выдающаяся проповедь нигилизма, на которую сподобилось человечество. Принцип неопределенности в конце уравнения жизни. Хорошо это или плохо? Что мне делать с этим знанием? Далась вам эта математика, господин Гопник!

«Мэри и Макс» (Австралия, Адам Бенджамин Эллиот). Наконец-то засилью пиксаровской банальщины пришел конец. Каждая деталь здесь дополняет (или даже создает!) наглядную картину происходящего внутри героев — пейзаж тревожный, сбивающий с толку, но узнаваемый, человечный. Назовите как угодно эту экзистенциальную сущность, которая проникает в зрительское сердце, но она здесь есть! За стереометрическими блокбастерами вы пропустили этот трогательный мультфильм, ручаюсь. Наверстывайте.

Мы как уроды.

Вертеть!

Animal Collective — Merriweather Post Pavilion. Давайте подытожим. Чем заняться современному музыканту? Где взять ноты? Попрыгать, чтобы все перемешалось в памяти, и посмотреть, что выйдет? Сказать старику Спенсеру: иду в спортзал забрать вещи? «Над пропастью во ржи» года!

Natural Snow Buildings — Shadow Kingdom. Еще одна лебединая песня группы, которая все свои лебединые песни уже спела. Снова нет музыки, одни эмоции, вызванные простым течением жизни в никуда на грани обморока. Radiohead года!

The Flaming Lips — Embryonic. Старый семейный рецепт краутрока с щепоткой новых ингредиентов. Длинное катарсическое падение... в бездну хаоса? Расслабьтесь: это чистая эстетика, посмотрите на галактику справа, на черную дыру впереди. Да, вам удастся ее увидеть. Потусторонний Майлс Дэвис года!

Grizzly Bear — Veckatimest. Очень странный «динамический чембер-поп», который способен усыпить в одно мгновение. Мы снова плывем. Жаркий летний день. Хандра. Промозглое утро в лесу. Грязь на коленях. Смертная скука. Да, смертная. Не слушайте это за рулем. Steely Dan года!

A solid soul and the blood I bleed...

maudlin of the Well — Part the Second. Очень претенциозная попытка достичь совершенства в музыкописании и зонгоисполнении. Ничего личного, просто для выражения счастья Тоби Драйверу показалось уместным применить именно этот прием. Как он оказался прав! Уберите! Уберите! maudlin of the Well года!

Bill Callahan — Sometimes I Wish We Were an Eagle. Еще один эпилог. Билл Каллахан записался в компании с модными специальными эффектами. Куда катится этот мир? I used to be darker / Then I got lighter / Then I got dark again. Брависсимо года!

Transatlantic — The Whirlwind. Кто бы мог подумать, что у рецензентов AllMusic не дойдут руки до этой эпичной пластинки! Собственно, ничего необычного в этом симфоническом прогрессиве нет. Он просто есть. И его нельзя не употребить. Очень жаль, что ко всему происходящему нельзя добавить Телониуса Монка. Джаз-рок года!

Каждый день слушайте итоговый подкаст Свободного Радио «Компьюлента»!